Константин Дмитриевич Бальмонт, цитаты, стр. 3
Есть поцелуи — как сны свободные, Блаженно-яркие, до исступления. Есть поцелуи — как снег холодные. Есть поцелуи — как оскорбление. О, поцелуи — насильно данные, О, поцелуи — во имя мщения! Какие жгучие, какие странные, С их вспышкой счастия и отвращения! Беги же с трепетом от исступленности, Нет меры снам моим, и нет названия. Я силен — волею моей влюбленности, Я силен дерзостью — негодования!
Любовь есть свет, что сходит к нам оттуда,
Из царства звезд, с лазурной высоты,
Она в нас будит жажду чуда
И красоты.
И красота есть луч, который тонет,
Вдали от солнца, в сумраке теней,
Когда оно его уронит
В умы людей.
И если дух людской пронизан светом,
Что шлет ему небесная звезда,
Он жадно мчится за ответом,
Туда, туда.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце
И синий кругозор.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце
И выси гор.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть море
И пышный цвет долин.
Я заключил миры в едином взоре.
Я властелин.
Я победил холодное забвенье,
Создав мечту мою.
Я каждый миг исполнен откровенья,
Всегда пою.
Мою мечту страданья пробудили,
Но я любим за то.
Кто равен мне в моей певучей силе?
Никто, никто.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце,
А если день погас,
Я буду петь Я буду петь о Солнце
В предсмертный час!
У нее глаза морского цвета,И живет она как бы во сне.От весны до окончанья летаДух ее в нездешней стороне.Ждет она чего-то молчаливо,Где сильней всего шумит прибой,И в глазах глубоких в миг отливаХолодеет сумрак голубой.А когда высоко встанет буря,Вся она застынет, внемля плеск,И глядит как зверь, глаза прищуря,И в глазах ее — зеленый блеск.А когда настанет новолунье,Вся изнемогая от тоски,Бледная влюбленная колдуньяРасширяет черные зрачки.И слова какого-то обетаВсё твердит, взволнованно дыша.У нее глаза морского цвета,У нее неверная душа.
Я ненавижу всех святых,-Они заботятся мучительноО жалких помыслах своих,Себя спасают исключительно.За душу страшно им свою,Им страшны пропасти мечтания,И ядовитую ЗмеюОни казнят без сострадания.Мне ненавистен был бы РайСреди теней с улыбкой кроткою,Где вечный праздник, вечный майИдет размеренной походкою.Я не хотел бы жить в Раю,Казня находчивость змеиную.От детских лет люблю ЗмеюИ ей любуюсь, как картиною.Я не хотел бы жить в РаюМеж тупоумцев экстатических.Я гибну, гибну — и пою,Безумный демон снов лирических.
НАДГРОБНЫЕ ЦВЕТЫСреди могил неясный шепот,
Неясный шепот ветерка.
Печальный вздох, тоскливый ропот,
Тоскливый ропот ивняка.
Среди могил блуждают тени
Усопших дедов и отцов,
И на церковные ступени
Восходят тени мертвецов.
И в дверь церковную стучаться,
Они стучаться до зари,
Пока вдали не загорятся
На небе бледном янтари.
Тогда, поняв, что жизнь минутна,
Что безуспешна их борьба,
Рыдая горестно и смутно,
Они идут в свои гроба.
Вот почему под утро блещут
Цветы над тёмною плитой:
В них слёзы горькие трепещут
О жизни — жизни прожитой.
Я не могу понять, как можно ненавидетьОстывшего к тебе, обидчика, врага.Я радости не знал — сознательно обидеть,Свобода ясности мне вечно дорога.Я всех люблю равно любовью равнодушной,Я весь душой с другим, когда он тут, со мной,Но чуть он отойдет, как, светлый и воздушный,Забвеньем я дышу — своею тишиной.Когда тебя твой рок случайно сделал гневным,О, смейся надо мной, приди, ударь меня:Ты для моей души не станешь ежедневным,Не сможешь затемнить — мне вспыхнувшего — дня.Я всех люблю равно любовью безучастной,Как слушают волну, как любят облака.Но есть и для меня источник боли страстной,Есть ненавистная и жгучая тоска.Когда любя люблю, когда любовью болен,И тот — другой — как вещь, берет всю жизнь мою,Я ненависть в душе тогда сдержать не волен,И хоть в душе своей, но я его убью.
Моя душа — глухой всебожный храм,Там дышат тени, смутно нарастая.Отраднее всего моим мечтамПрекрасные чудовища Китая.Дракон — владыка солнца и весны,Единорог — эмблема совершенства,И феникс — образ царственной жены,Слиянье власти, блеска и блаженства.Люблю однообразную мечтуВ созданиях художников Китая,Застывшую, как иней, красоту,Как иней снов, что искрится, не тая.Симметрия — их основной закон.Они рисуют даль — как восхожденье,И сладко мне, что страшный их дракон —Не адский дух, а символ наслажденья.А дивная утонченность тонов,Дробящихся в различии согласном,Проникновенье в таинство основ,Лазурь в лазури, красное на красном!А равнодушье к образу людей,Пристрастье к разновидностям звериным,Сплетенье в строгий узел всех страстей,Огонь ума, скользящий по картинам!Но более, чем это всё, у нихЛюблю пробел лирического зноя.Люблю постичь сквозь легкий нежный стихБезбрежное отчаянье покоя.
За длительность вот этих мигов странных,За взгляд полуприкрытый глаз туманных,За влажность губ, сдавивших губы мне,За то, что здесь, на медленном огне,В одном биенье сердце с сердцем слито,Что равный вздох связал мечту двоих,-Прими мой стих,Ты, Афродита!За то, что в дни, когда поля, серея,Покорно ждут холодных струй Борея,-Твой луч, как меч, взнесенный надо мной,Вновь льет в мой сад слепительность и зной,Что зелень светлым Аквилоном взвита,Что даль в цветах и песни реют в них,-Прими мой стих,Ты, Афродита!За все, что будет и не быть не может,Что сон и этот будет скоро дожит,Что видеть мне, в час сумрачных разлук,Разомкнутым кольцо горячих рук,Что тайно в страсти желчь отравы скрыта,Что сводит в Ад любовь рабов своих,-Прими мой стих,Ты, Афродита!
Я с ужасом теперь читаю сказки —Не те, что все мы знаем с детских лет.О, нет: живую боль — в ее огласкеЧрез страшный шорох утренних газет.Мерещится, что вышла в круге сноваВся нежить тех столетий темноты:Кровь льется из Бориса Годунова,У схваченных ломаются хребты.Рвут крючьями язык, глаза и руки.В разорванный живот втыкают шест,По воздуху в ночах крадутся звуки —Смех вора, вопль захватанных невест.Средь бела дня — на улицах виденья,Бормочут что-то, шепчут в пустоту,Расстрелы тел, душ темных искривленья,Сам дьявол на охоте. Чу! — «Ату!Ату его! Руби его! Скорее!Стреляй в него! Хлещи! По шее! Бей!»Я падаю. Я стыну, цепенея.И я их брат? И быть среди людей!Постой. Где я? Избушка. Чьи-то ноги.Кость человечья. Это — для Яги?И кровь. Идут дороги всё, дороги.А! Вот она. Кто слышит? Помоги!
В моем саду мерцают розы белые,Мерцают розы белые и красные.В моей душе дрожат мечты несмелые,Стыдливые, но страстные.Тебя я видел только раз, любимая,Но только раз мечта с мечтой встречается.В моей душе душе любовь непобедимаяГорит и не кончается.Лицо твое я вижу побледневшее,Волну волос, как пряди снов согласные,В глазах твоих признанье потемневшееИ губы, губы красные.С тобой познал я только раз, любимая,То яркое, что счастьем называется.О тень моя, бесплотная, но зримая,Любовь не забывается.Моя любовь пьяна, как грозди спелые,В мой душе звучат призывы страстные.В моем саду мерцают розы белыеИ ярко, ярко-красные.
Я мечтою ловил уходящие тени,
Уходящие тени погасавшего дня,
Я на башню всходил, и дрожали ступени,
И дрожали ступени под ногой у меня.
И чем выше я шел, тем ясней рисовались,
Тем ясней рисовались очертанья вдали,
И какие-то звуки вдали раздавались,
Вкруг меня раздавались от Небес и Земли.
Чем я выше всходил, тем светлее сверкали,
Тем светлее сверкали выси дремлющих гор,
И сияньем прощальным как будто ласкали,
Словно нежно ласкали отуманенный взор.
И внизу подо мною уже ночь наступила,
Уже ночь наступила для уснувшей земли,
Для меня же блистало дневное светило,
Огневое светило догорало вдали.
Я узнал, как ловить уходящие тени,
Уходящие тени потускневшего дня,
И все выше я шел, и дрожали ступени,
И дрожали ступени под ногой у меня.
ПЕЧАЛЬ ЛУНЫТы мне была сестрой, то нежною, то страстной,
И я тебя любил, и я тебя люблю.
Ты призрак дорогой бледнеющий неясный
О, в этот лунный час я о тебе скорблю!
Мне хочется, чтоб ночь, раскинувшая крылья,
Воздушной тишиной соединила нас.
Мне хочется, чтоб я, исполненный бессилья,
В твои глаза струил огонь влюбленных глаз.
Мне хочется, чтоб ты, вся бледная от муки,
Под лаской замерла, и целовал бы я
Твое лицо, глаза и маленькие руки,
И ты шепнула б мне: «Смотри, я вся — твоя!»
Я знаю, все цветы для нас могли возникнуть,
Во мне дрожит любовь, как лунный луч в волне.
И я хочу стонать, безумствовать, воскликнуть:
«Ты будешь навсегда любовной пыткой мне!»
-
Главная
-
❤❤❤ Константин Дмитриевич Бальмонт — 62 цитаты