Цитаты в теме «бог», стр. 101
1) Опасайся праведников, негодующих слишком громко. Очень скоро ты увидишь, как они совершают или прощают те самые деяния, которые столь яростно осуждали.
2) Эгоизм — это единственный грех, подлость — единственный порок, ненависть — единственное преступление. Все остальное легко обращается в добро, но эти упрямо сопротивляются божественному.
3) Живи внутренней жизнью; да не возмутят твой покой события внешнего мира
4) Благодаря твоим сомнениям совершенствуется мир.
5) Ад и Рай существуют лишь в сознании души. Да, но то же самое можно сказать и о Земле со всеми ее материками, морями, полями, пустынями, горами и реками. Весь мир есть не что иное, как образ, построенный в сознании Души.
6) Атеист — это Бог, играющий с собою в прятки.
7) Бог, не умеющий улыбаться, не смог бы создать этой забавной Вселенной.
У пластмассовых, миленьких кукол
Ни души не бывает, ни сердца.
Мальчик, слушай, пусти обогреться,
Только так, чтоб никто не застукал.
Наливай до краев, что робеешь?
Эта ночь обещает быть долгой,
Это в сказках про вечность и только
А ты сам-то любил? А умеешь?
У меня? Да бывало однажды
Рассказать? Ты дурной или смелый?
Нет, он был не второй, и не первый
Просто был Просто стал очень важным
Не сложилось Такая дорога
Что сидишь? Наливай! Я устала,
Я бы много еще рассказала,
Как у черта молила и Бога,
Как по двери сползала вдогонку
Запинаясь о гордость бежала
Что люблю я ему не сказала
Про любовь не положено громко
Ладно, мальчик. Пойду. Уже утро
Слушай, знаешь, давай между нами,
Ведь про душу не надо словами?
Все что было, оставим кому-то
И в красивой, пустой оболочке
Ничего. Ни романа, ни драмы,
Потому что однажды «Тот самый»
Разорвал все нутро на кусочки.
Все еще. Благодарю её за тишину.
За берег, на котором не был брошен.
За душу, что шагнула в темноту,
Заставив меня вспомнить о хорошем.
Да, я любил, но только так как мог.
Срываясь, пил и радуясь, смеялся.
Я просто знал, что я не одинок.
Не каялся, но и не притворялся.
Молился сам, все больше за нее.
Своим богам, бывало, что и прочим.
И не делил на два, свое, ее,
Когда писал «люблю» из многоточий.
Я воевал. Со всеми и с собой.
Брал мельницы и строил в небе замки.
За то, что есть она, а я такой.
Несовершенный. С виду и с изнанки.
Но жизнь, напомнит правды бытиё.
Где вместо «мы» поставим оба прочерк.
Мне осень, так напомнила её.
Страницами невыплаканных строчек.
Сказав спасибо, молча поклонюсь.
Не проклиная дальность расстояний.
За то, что я по прежнему молюсь,
Услышав «SOS» несбывшихся желаний.
Еще скажу спасибо сентябрю.
За шторм на море, что скрывает крики.
За правду. Что я все еще люблю
За эти многоточия-улики.
Наверно, я сошла с ума!
Я за себя не отвечаю
Но точно знаю я сама —
Я по тебе до слез скучаю
Как бесконечен этот день,
А ночь его длинней стократно,
Гоню из сердца горя тень,
Но та, шипя, ползет обратно
Крадется тихо, будто вор,
Меня от сладкой дремы будит,
И шепчет, словно приговор:
«А он тебя совсем не любит!
Усвоить четко ты должна —
Что не жена, и не невеста!
Ему ты вовсе не нужна,
Ты для него пустое место!
Он далеко, в других краях,
А там найдутся и по-краше!
Ведь жизнь уже втоптала в прах
И стон любви, и счастье ваше!
Напрасно Бога не гневи,
Не льсти себя мечтой заветной,
С надрывом сердце не томи
Страданьем страсти безответной»
Но я угрозы не боюсь
И грубых слов не замечаю,
Я за любовь свою борюсь,
Я по тебе до слез скучаю.
Купила платье. Синее, как небо.
Его надену в день разлуки нашей.
Мой мир поблёк, давно он ярким не был,
И я его в небесный цвет раскрашу.
Я выйду в платье, как весна, сияя,
Мне будут вслед оглядываться люди.
Быть может, я кого-то удивляю
Быть может, кто-то мой настрой осудит
Ну что же — пусть. Но мне уже не больно.
Смеясь, я перепрыгиваю лужи.
Бессмысленности, серости — довольно!
Пусть синий цвет меня пьянит и кружит.
И я прохожим буду улыбаться,
Смотреть на небо, а не на дорогу.
Как ты давно хотел со мной расстаться.
Твоя мечта сбылась, и, слава богу!
Я - легкомысленна. Ты — хмур и озабочен.
Бурчишь мне вслед, что синий цвет некстати.
И про себя отметишь, между прочим,
Как всё-таки идёт мне это платье.
Вечер, который лишь для двоих
Вино в бокале, негромкий блюз
Твоя голова на коленях моих
И я потревожить тебя боюсь
Коснусь тихонько твоих волос —
Суровый воин, любовник, друг,
Мальчик, трогательный до слез —
Застыло время, замкнулся круг
Счастье, что волшебство весны,
Свело сегодня тебя со мной
Пусть боль, обиды и злые сны
Тебя не тревожат, любимый мой.
Мгновенья тают еще чуть-чуть —
Тебя в рассвет провожу, любя
Иди! Пусть будет счастливым путь,
Пусть боги вечно хранят тебя.
Не жемчужины - горошинки, не милы, не хороши,
Ходят лишенки да брошенки, просят медные гроши.
Получают - щедро, скупо ли? Не копайся - не жена.
Им сестрица - Дунька глупая, навсегда Лопухина.
Отцветут ромашки-лютики, в шею выгонят цари,
И в конце дорожки крутенькой - кабаки-монастыри.
Улетит душа безмужняя не голубкою - чижом.
Может, вспомнит про ненужную не сумевший да чужой?
Не сумевший да не сдюживший, не горюй - не суждено.
Дай же Бог тебе жемчужину, не ячменное зерно.
Откупился медным грошиком не сумевший да не муж.
Русь ведь тоже баба-брошенка, да и лишенка к тому ж.
В небе ангелы следят за порядком:
Молоком разводят лунное тесто,
Поливают межпланетные грядки,
Приколачивают звезды на место.
Звездам осенью - что яблокам падать,
Норовят попасть на мой подоконник.
Я на ангелов устрою засаду,
Чтобы людям было чуть поспокойней.
Прилетят собрать упавшие звезды -
Командира их накрою халатом.
По возможности зловеще и грозно
Прочитаю остальным ультиматум:
Отпущу, когда вы руку Дантеса
Подтолкнете, чтобы выстрелил криво,
И когда, еще и молод и весел,
Захлебнется Гитлер пенистым пивом,
И когда щенок соседской девчонки
Увернется от "Ниссана"-красавца...
Хлопнет Бог сердитый сверху легонько,
Разожмутся отвердевшие пальцы.
Главный ангел - голубком да на воздух,
Остальные растворятся во мраке:
Чистить, мыть и приколачивать звезды.
Что мне делать? Да, наверно, заплакать.
Нет возраста у Женщины Любимой
Она всегда светла и молода,
Средь серых дней безрадостного дыма
Сияет в небесах её звезда.
Нет возраста у Женщины, а значит,
Ей бег времён дано остановить
И только поцелуй Любви горячий
Нас свяжет с нею, словно Бога нить.
Нет возраста у Женщины и снова
Она девчонкой по судьбе бежит,
Тебя лаская взглядом или словом,
Спасая мир от боли и обид.
Нет возраста у Женщины, к тому же,
Она чуть-чуть моложе для того
Кто ей в судьбе её как воздух нужен
И в этом светлой жизни волшебство.
Нет возраста у Женщины, поверьте
Для Женщин время медленней течёт,
И молодость с рождения до смерти
Ей дарит чувств стремительный полёт.
Нет возраста у Женщины, быть может,
В том есть судьбы невольная печать,
И злобный рок в том, и подарок божий,
И тяжкий крест, и даже благодать
Нет возраста у Женщины Любимой,
Пока душой не старится она,
Пока средь боли и потерей дыма
Она кому-то как судьба нужна.
Эта осень тоже пройдет, не успеешь и глаз сомкнуть — город выдохнет туманный тягучий смог. По-хорошему надо брать себя в руки и просто гнуть, гнуть свою линию, а не складывать их в замок.
Ничего не жди. Рвись наружу "по швам" с петель, покупай билет на ближайший, учись летать, закрывай за собой все двери и оставляй кофе, чайник, постель без сожаления — остывать.
Ни о чем не жалей. Не оглядывайся, не множь печаль все, что было — не промах, а лишь урок не ищи виноватых и не руби с плеча даже у приговоров со временем истекает срок.
Ничего не проси. Не смотри с надеждой наверх — никого там нет если вокруг светло — это Ты излучаешь свет. Если Бог и живет, то лишь у Тебя внутри это не я — это Он с тобой говорит.
Стань для меня сильным,
Вводной строкой главной,
Песни, стихи, фильмы
Чтобы про нас, славный,
Чтобы насквозь светом
Тонкий пера росчерк,
Чтоб босиком в лето,
Чтобы не знать прочих —
Кто без ножа режет,
Кто для души душит
Мне бы дышать реже,
Знаки чертить тушью,
Тенью стоять рядом,
Сыпать круги солью
Стань мне огнем, ядом,
Слева родной болью,
В книге листом белым,
Чистым моим снегом,
Стань для меня смелым,
Чтобы в ладонь — небо,
Рифмой живой, острой,
Ролью моим пьесам,
Тонущий мой остров,
Ангелом стань, бесом,
Талой водой, влагой,
Горьким моим вдохом
Сделай меня слабой —
Стань для меня Богом.
А знаешь ли ты, что такое любовь —
Не похоть, не страсть, не животный инстинкт?
А именно то, что по воле богов
Кометой на голову сверху летит
И падает так, что потом не вздохнуть.
Когда на рассвете тепло влажных губ
По коже взволнованной делает путь
От кончиков пальцев к горящему лбу.
Когда понимаешь, что в каплях росы
Твоё отражение всюду стоит,
Твой вкус на щеке от прозрачной слезы,
Твой пульс на запястьях — его бьётся нить.
А знаешь ли ты, что такое любовь?
Сплетение душ под молитвы ветров,
Сумбурные сны и виденья с тобой
На кромке безумия, стыке миров.
В дом ко мне вошла без стука, скука,
И спросила простодушно: Что брат, скучно?
Я, какая-никакая, все ж душа живая,
Так давай с тобою вместе поскучаем.
Зря ты так меня встречаешь, знаешь,
Что слыву я бабой скверной — это верно.
Но ведь я, хотя и скука, не какая-нибудь кукла,
Да и знаем мы давным-давно друг друга.
Я вполне демократична, лично,
И своею быть в народе я не против.
Цели нет определенной, но пузырь тоски зеленой
Мы раздавим под огурчик под соленый.
Добрых, злых, холодных, страстных — разных,
У меня знакомых много — слава богу.
Я весь мир исколесила, только ночью синей,
Мне нигде так не скучалось как в России.
Какого вкуса чувства наши —
И скорбь и лютая тоска?
И впрямь горька страданий чаша?
Любовь и впрямь, как мёд сладка?
Горчинка лёгкая в стакане
У грусти явственно слышна.
Живая соль на свежей ране,
Когда обида солона.
Среди страстей, среди борения
Я различить тот час берусь
И резко-кислый вкус презрения
И кисловатый скуки вкус.
Под вечер горькая услада,
И на просвет почти черно
Вино дождя и листопада,
Печали терпкое вино.
Но все оттенки бред и бренность,
И ничего не слышит рот,
Когда стоградусная ревность
Стаканом спирта оплеснёт.
Всё так. И пусть. И горечь тоже.
Приемлю мёд. Приемлю соль.
От одного меня, о Боже,
По милосердию уволь:
Когда ни вьюги и ни лета,
Когда ни ночи и ни дня,
Когда ни вкуса и ни цвета,
Когда ни льда и ни огня!
Ругается мама, опять недовольна:
Считает, что я одеваюсь фривольно,
И губы накрасила яркой помадой,
И юбку носить подлиннее бы надо.
На улице холодно — где моя шапка?
А вдруг заболею? Придётся несладко,
С мужчинами надо вести поскромнее
Согласна, родная, я буду умнее!
Ах, милая мама! Опять она учит!
Хотя у меня подрастают две внучки.
А я и не спорю Я с нею согласна!
Побыть снова в детстве — как это прекрасно!
Пока, слава Богу, живут наши мамы,
Мы всё ещё дочки с седыми висками.
Добродушен и ласков осенний пригрев,
Холодов ещё край не почат.
Лишь тускнеет усталая зелень дерев,
Глухо оземь орехи стучат.
Мы живём, упиваясь последним теплом,
Подбирая сухие плоды —
И приемлем душой переход, перелом,
В коем нет ощущения беды.
Мы живём, принимая дары октября,
И не ропщем. И нежно храним
Память лета, которое было не зря,
Как и всё, что приходит за ним.
Я не знаю, что есть неопознанный Бог,
Где он — в нас, или, может, вовне,
Лишь гляжу, как кружит отлетевший листок,
На плечо опускаясь, ко мне.
Упаси меня, Боже, от суетных дел,
Дай мне жить, ближним зла не творя,
Дай мне счастье шагнуть за последний предел
С ощущением: было не зря.
Что же касается разговоров о богохульстве, то это, в общем, конечно, ни на чем не основано и просто является на данный момент пока глупостью, которая для нас, живущих в светском государстве и подчиняющихся конституции, абсолютно ничего не обозначает. Дело в том, что мы все – ни вы, ни я, ни он — не обязаны знать, что является для определенной корпорации, для определенного кружка людей, объединенного религиозными пристрастиями, что является святым. Мы совершенно не обязаны разбираться в том, сколько у них богов, богинь, сколько у этих богинь рук. Мы не обязаны этого знать. И в связи с этой «необязаностью» мы не можем кощунствовать. По определению. Потому что для меня, для очень многих других людей нет никакой разницы между одним персонажем мифов — Иисусом — и Осирисом, например. И тот и другой — культурологические фигуры, которые вполне возможно критически осмысливать или иронически осмысливать. Как угодно!
И в некрасивости есть плюс
И в некрасивости есть плюс.
И я бы точно не хотела
Тащить по жизни ценный груз
Искусно слепленного тела.
Чтоб им, как вазой, дорожить,
Обернутой стерильной ватой.
И даже, право, и не жить,
А быть музейным экспонатом.
Сходить с ума (помилуй Бог!),
Морщинку как-то обнаружа,
Охотиться на кошелек,
Искать миллиардера-мужа
А мне важней, чем лоск и стать,
Искусство быть счастливой все же!
Чтоб одному на свете стать
И всех милей, и всех дороже.
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Бог» — 6 421 шт.
