Цитаты в теме «истина», стр. 74
Жизнь моя остановилась. Я мог дышать, есть, пить, спать, и не мог не дышать, не есть, не пить, не спать; но жизни не было, потому что не было таких желаний, удовлетворение которых я находил бы разумным. Если я желал чего, то я вперед знал, что, удовлетворю или не удовлетворю мое желание, из этого ничего не выйдет. Если бы пришла волшебница и предложила мне исполнить мои желания, я бы не знал, что сказать. Если есть у меня не желания, но привычки желаний прежних, в пьяные минуты, то я в трезвые минуты знаю, что это — обман, что нечего желать. Даже узнать истину я не мог желать, потому что я догадывался, в чем она состояла. Истина была то, что жизнь есть бессмыслица.
Будь легче, Баронне. Позволь своему разуму пораспутничать, как ему хочется. Засыпай с одной, просыпайся с другой — я имею в виду идеи, — покидай одну ради другой, ухаживай за всеми, не привязываясь ни к одной. Мысли — это женщины, Баронне, ими дышат, за ними бегают, от них хмелеют, а затем желание вдруг делает зигзаг, и мы отправляемся искать в другую сторону. Философия — это случайная связь, её ни в коем случае нельзя принимать за большую любовь. < > Побольше лёгкости, дружок Баронне, мысль должна быть не тяжелее пера. Разве мужчина когда-нибудь обладает женщиной? Разве человек когда-нибудь владеет истиной?
У любого общества есть свои уязвимые места, свои болевые точки. Найдите их и нажмите как можно сильнее.
Углубляйтесь в темы, о которых люди не хотят слышать. Показывайте изнанку жизни. Напирайте на болезнь, агонию, уродство. Настойчиво говорите о смерти, о забвении. О ревности, равнодушии, фрустрации, отсутствии любви. Будьте отвратительны, и вы будете правдивы.
Никуда не вступайте. Или вступайте, а потом сразу же выходите. Никакая общественная идея не должна привлекать вас надолго. Борьба бок о бок с единомышленниками делает человека счастливым, вам это не нужно. Ваша стезя — несчастье. Ваша сторона жизни — темная.
Ваше назначение не в том, чтобы предлагать какие-то пути, строить теории. Если можете это делать, делайте. Но, если приходите к неразрешимым противоречиям, скажите об этом. Потому что ваше главное призвание — докапываться до истины. Вы могильщик и одновременно покойник. Вы тело общества. И вы же в ответе за тело общества. Все ответите как один. Землю жрать будете, сволочи!
Невозможно любить одновременно правду и наш мир. Но вы уже сделали выбор. Теперь проблема в том, чтобы от него не отступать. Призываю вас не сдаваться. Не потому, что вам есть на что надеяться, нет. Наоборот, предупреждаю: вы будете очень одиноки. Люди, как правило, приспосабливаются к жизни, иначе они умирают. Вы — живые самоубийцы.
По мере приближения к истине ваше одиночество будет все более и более полным. Прекрасный, но безлюдный дворец. Вы ходите по пустым залам, где эхом отдаются ваши шаги. Воздух чист и неподвижен, все вещи словно окаменели. Временами вы начинаете плакать, настолько четкость очертаний невыносима для глаз. Вам хотелось бы вернуться назад, в туман неведения, но в глубине души вы знаете, что уже поздно.
Продолжайте. Не бойтесь. Худшее позади. Конечно, жизнь еще потерзает вас, но вас с ней уже мало что связывает. Помните: вы, в сущности, уже умерли. Теперь вы один на один с вечностью.
Нет, они не были приятелями. Они совсем не знали друг друга. Эта мысль поразила Тома, как ужасная истина, верная на все времена, верная для всех людей, которых от знал в прошлом и которых узнает в будущем. Все они какое-то мнговение вот так стояли или будут стоять перед ним, он снова и снова убеждался и будет убеждаться, что никогда не знал и не узнает их, а хуже всего — что он всегда какое-то время будет заблуждаться, думая, будто знает их и будто между ними и им существует полная гармония и сходство.
На деле же любая власть, если она стремится к прочности, нуждается в малой толике «сакральности», делающей её недоступной для масс, в покрывале, наброшенном на её маневры и арсенал. Демократические правительства отрицают это, зато независимые от мнения толпы консерваторы, не стесняясь, провозглашают самые избитые и непопулярные, самые старомодные и банальные истины. Демократы громко возмущаются ими, прекрасно зная про себя, что консерваторы выговаривают вслух то, о чём сами они только думают, и мысленно разделяют все их тайные разочарования и горькие убеждения, в которых не смеют признаться публично.
Клеант: Но если этот мир создан согласно вашим желаниям, как объясните вы существование в нем боли? Мне кажется, этот аргумент разрушает вашу систему.
Автомонофил: Боль? Вы здесь коснулись моего небольшого изобретеньица, коим я весьма горжусь и за которое не устаю возносить себе хвалу. Боль есть всего-навсего вопрос, который я задаю самому себе, дабы постигнуть силу моего желания: коль скоро страдание, причиняемое мне болью, останавливает меня, значит, в глубине моего существа я не слишком стремлюсь к вожделенному предмету; если же боль не оказывается неодолимым препятствием, значит, желание мое поистине сильно и глубоко. Таким образом, боль есть нечто вроде барометра моих желаний. Хитроумная находка, не правда ли?
Клеант: Бесспорно. Боюсь только, что хитроумия здесь больше, нежели истины
Разум — инструмент не самый тонкий, не самый сильный, не самый подходящий для постижения истины, из коей следует лишь вот что: начинать надо именно с разума, а не с интуиции, с подсознательного, а не с твердой веры в предчувствия. Именно жизнь мало-помалу, от случая к случаю убеждает нас, что самое важное для нашего сердца или ума мы постигаем не разумом, а при помощи других сил. И тогда разум, сознавая их превосходство, по зрелом размышлении, переходит на их сторону и соглашается стать их союзником, их слугой.
Труден урок, преподанный такой кончиной, но усвоить его должен каждый, ибо в нем заложена глубокая, всеобъемлющая истина. Когда смерть поражает юные, невинные существа и освобожденные души покидают земную оболочку, множество подвигов любви и милосердия возникает из мертвого праха. Слезы, пролитые на безвременных могилах, рождают добро, рождают светлые чувства. По стопам губительницы жизни идут чистые создания человеческого духа — им не страшна ее власть, и угрюмый путь смерти сияющей тропой восходит в небеса.
Есть струны в сердце человека — неожиданные, странные, которые вынуждает зазвучать иной раз чистая случайность; струны, которые долго молчат, не отзываясь на призывы самые горячие, самые пылкие, и вдруг дрогнут от непреднамеренного легкого прикосновения. В умах самых косных или по-детски неразвитых спят мысли, и, пожалуй, никакое уменье, никакая опытность не вызовут их к жизни, если они не проявятся сами, подобно тем великим истинам, что ненароком открываются исследователю, когда он ставит перед собой наиболее ясную и наиболее простую цель
А город никого не узнает,
Подставив солнцу выгнутые крыши.
И истина, чем ближе до нее,
Тем меньше тех, кто шепот ее слышит
Дороги оставляют на висках
Серебряные отблески лишений.
И кажется ты так устал искать
В других глазах похожесть отражений.
А небо за основу выбрав сталь,
Не помнит о готовящемся лете.
Душа так одинока и пуста,
Что сквозь нее легко гуляет ветер,
Листая неприкаянность молитв,
Запутавшись среди осколков грусти,
Где прошлое как-будто не болит,
Но никуда отныне не отпустит,
Хоть ты его оторванный листок,
Потерян, безнадежен и случаен средь тех,
Кто совершенное не то, и тех,
По ком отчаянно скучаешь
И прячешь в глубине своих снегов
Не пройденное, давнее начало,
Их контуры далеких берегов,
Которые не ждут тебя к причалу.
А в час, когда темнеют облака,
Душа твоя под лунным перламутром,
Наплачется у Бога на руках,
И тихо возвращается под утро.
Люблю мужскую доброту.Люблю,когда встречаюсь с нею,Уверенность мужскую ту, что он, мужик,во всём умнее.Мужчина,статус свой храня, от этой доли не уставший,Недооценивай меня, прощай как младшим умный старший.Будь снисходительным, как Бог,И,даже истиной пожертвуй:Считай,что ты мне всем помог,Что,как ребячий ум мой женский.О,женский ум! Уродство! Горб!А ты как будто не заметил.И был величественно добрИ этой добротою светел.И просто силой естества напомнил, что умна иль бездарьЯ- женщина, и тем права,Как говорил поэт известный
Я искала свое озарение
В сотне прожитых мною стихов.
Мне казалось, всего лишь мгновение,
И я путь освещу ритмом слов.
И о счастье с земным притяжением
Днем мечтала с укором немым.
Ночью опыт шептал откровением,
Что в иллюзиях истины дым
Я ходила за истиной верною
По проторенным и неисхоженным,
Но меня нарекли стервой нервною
Не попутчики вовсе, прохожие.
Я метала пред ними жемчужины,
Я черствела сердечком в пути,
А потом раскрывала сконфуженно
Лепестки беззащитной души.
От себя вновь бежала неистово
В безразличие закрытых дверей.
И сиянье души серебристое,
И пророков средь близких друзей
Я искала как вдохновение
Неизбежно написанных строк.
Я искала — предназначение
Среди сотен мне данных дорог.
Как и всем мне ошибки присущи,
Но кто ищет, однажды найдёт.
И осилит дорогу идущий.
И ответит, как срок подойдет.
Давно моя тетрадь в закладе за вино
На двери кабачков молюсь уже давно
Вот виночерпий - маг великодушный,
Нам, пьяницам здесь всё разрешено
Тетрадь залей вином, лишь тем немногим,
Кто сердцем зряч её прочесть дано
В земной любви разборчивое сердце
Ищи высокой истины зерно
Как циркуль, сердце на оси вращалось,
Покуда точки не нашло оно
Певец любви сложил такие строки,
Что мудрецу заплакать не грешно
Я весь цвету от счастья: вдохновенье
Мне кипарисом свыше внушено
Вино не учит злу! Ругать аскетов
Напившись, я не стану всё равно
В груди сокртыто сердце у Хафиза,
Преступник ищет место, где темно!Перевод Г. Плисецкого
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Истина» — 1 608 шт.