Цитаты в теме «насилие», стр. 3 ▷ Socratify.Net

Насилие — суть войны.

Те, кто утверждает, что идея может пробить себе путь без насилия, — фантазеры. Справедливый порядок на земле не установишь без насилия. Группы людей, заинтересованные в несправедливом порядке, не сдадутся, пока их не сломят силой.

Про эсера Михаила Муравьёва,
Худший враг не мог бы нам столько вреда принести, сколько он принес своими кошмарными расправами, расстрелами, предоставлением солдатам права грабежа городов и сел. Все это он проделывал от имени нашей советской власти, восстанавливая против нас все население. Грабеж и насилие — это была сознательная военная тактика, которая, давая нам мимолетный успех, несла в результате поражение и позор.

Всякий, кто однажды провозгласил насилие своим методом, неумолимо должен избрать ложь своим принципом.

В тот день, когда я открыл для себя насилие, я почувствовал себя раз в пятьдесят сильнее. Когда над тобой издеваются, когда тебя толкают к самому краю, начинаешь понимать, что такое насилие. Что такое страх перед насилием. И безумием. Они пугают людей. Сначала я нарочно себя раззадоривал, не сдерживал ярость, но через пол года понял, что уже не могу ее остановить. Я больше не симулировал сумасшествие.

Довод сильнее насилия.

Ненавижу, когда люди мне лгут. И терпеть не могу насилие, особенно без причины.

Для меня проблема - насилие. Не круто убивать кого-то или причинять боль другим людям.

Если ты хочешь меньше насилия в обществе, то тебе нужно поднимать сложные вопросы насилия для того, чтобы как раз рассуждать, раздумывать над этими темами. То есть, у тебя никогда не станет меньше насилия в обществе, если очень много тем, касающихся насилия, будут подпадать под табу.

Индейская западняКанадские индейцы делают очень простые западни для медведей. Это большой, обмазанный медом камень, подвешенный на веревке к ветке дерева. Как только медведь замечает то, что он считает лакомством, он подходит и пытается схватить камень, ударив его лапой. Таким образом, создается движение маятника, и камень бьет его в ответ. Медведь нервничает и начинает колотить по камню изо всех сил. Чем сильнее удары медведя, тем сильнее удары, которые он получает в ответ. Все заканчивается нокаутом зверя.
Медведь не способен подумать: «А если я прерву цикл насилия?» Он чувствует только обиду. «Меня бьют, я даю сдачи!» — говорит он себе. Его бешенство нарастает. А ведь если бы он перестал драться, камень стал бы неподвижным, и зверь, обретя былое хладнокровие, быть может, заметил бы, что это всего лишь предмет, привязанный к веревке. И ему осталось бы только перегрызть веревку клыками, дать камню упасть и слизать мед

Мы не считаем интерес американцев к серийным убийствам отклонением от нормы. Скорее, это современное проявление старых, как мир, свойств человеческой природы. Более того, этот интерес нельзя назвать нездоровым, поскольку истории, сказки, шутки и фильмы о кошмарных вещах помогают людям избавиться от подавленных страхов. В Америке конца XX века серийный убийца стал воплощением чрезвычайно тяжелого, тревожного состояния общественной нравственности — с разгулом преступности и ростом сексуального насилия. И если людей притягивает фигура убийцы-психопата, это вовсе не значит, что они погрязли в насилии и садизме (хотя нельзя отрицать, что эти склонности заложены в глубинах человеческой психики). Скорее всего, эти люди похожи на детей, любящих слушать на ночь страшные сказки, — читают книги и смотрят фильмы о серийных убийцах, чтобы обрести контроль над своими страхами.

В мыслях с меньшинством, в речах с большинством.
Желание плыть против течения столь же чуждо здравомыслию, сколь опасно. Только Сократ мог на это отважиться. Несогласие воспринимается как оскорбление, ибо отвергает мнение других; число недовольных множится, одни будут хвалить то, что ты осуждаешь, другие будут стоять за тех, кто хвалит.
Истина — удел немногих, заблуждение же обычно и повсеместно. По речам на площади не узнаешь мудреца — не своим голосом он там говорит, а голосам людской глупости, хоть бы в душе с ней не соглашался. Благоразумному не менее противно быть оспариваемому, чем самому спорить: он охотно выслушивает мнение другого, но не толпы. Мысль свободна, над нею нельзя и не должно чинить насилие. Пусть же укроется она в святилище молчания, а если и явится на свет, то лишь для избранных умов.

Будда не говорил — «стань буддистом». Будда говорил: «Прекрати совершать насилие в этом мире. Относись ко всему и ко всем с любовью».
Кришна не говорил — «стань индуистом». Кришна говорил: «Отбрось все возможные концепции и просто с любовью предайся Мне»
Иисус Христос не говорил — «стань христианином».
Он говорил: «Возлюби Бога всем сердцем всем разумением, а ближнего как самого себя».
В общем-то, цель духовной жизни очень проста — научиться безусловно любить, быть бескорыстным, жить здесь и сейчас, избавиться от любого внутреннего сопротивления ходу жизни, внутренне мы должны принимать любого человека, любое обстоятельство с любовью — это в общем-то и есть подлинное смирение.

К счастью, насилие — не крайняя мера. Крайняя мера — шантаж.

Людям, до которых мне хоть сколько-нибудь есть дело, я желаю пройти через страдания, покинутость, болезнь, насилие, унижения — я желаю, чтобы им не остались неизвестны глубокое презрение к себе, муки неверия в себя, горечь и пустота преодоленного; я им нисколько не сочувствую, потому что желаю им единственного, что на сегодня способно доказать, имеет человек цену или не имеет: в силах ли он выстоять.

Нашего почитания заслуживает тот, кто господствует над умами силою правды, а не те, которые насилием делают рабов.

Необходимо помнить, что насилие является неотъемлемой частью повседневной жизни. Насилия много показывают по телевидению. Нельзя притворяться, что его не существует.

При самых тяжёлых формах недостаточности мужских качеств характера главным — и извращённым — их заменителем становится садизм (стремление к насилию)

Вообще это насилие и дурной вкус быть принудительно реальным.

Человечество на пути к безумию. И эта жажда власти, и это насилие. Да как же так — вчерашние преступники уже людьми правят? Обман, извращенность, безбожие, то, что люди льнут ко злу, а добру противятся, — все им аукнется.