Цитаты в теме «опыт», стр. 40
— Опыт, как совершить убийство. Вышибить им мозги и забрать самое ценное. Это сокрушает стены, которые ты возводишь вокруг себя, стены, которые другие люди возводят вокруг тебя, чтобы помешать тебе творить то, что ты хочешь. Сечешь? То, что бы ты делал, если бы ничто не могло тебя остановить. Убийство — это акт самореализации, оно показывает человеку его истинную власть. И когда, чувак, ты это поймешь, та ничтожность, которой нас пытаются опутать, слезет, как говенная шкура. — Крипс распростер руки, словно был распят на кресте. — Убийство дает тебе свободу делать то, что ты должен.
Человек — странное существо Он обожает учить, но совершенно не умеет учиться. Его рассудок лишен любопытства, а внутренний опыт, который мог бы помочь человеку в познании себя и мира, переосмысляется им так, как бы ему самому хотелось. А хочется человеку оставаться неизменным. Человек замкнут в себе и в своих представлениях, совершенно не желая из них выбираться. И цель этой замкнутости — видеть мир таким, каким человек хочет его видеть. Он подстраивает мир под себя, и это дает ему возможность упорствовать в собственных заблуждениях.
Человек слаб для того, чтобы меняться, и завистлив от того, что не может принять существование чего-то, что ему неподвластно. Человек из всего устраивает соревнование, он готов соревноваться даже с любимым. Человек допускает ошибки, но проблема не в этом. Проблема в том, что он не собирается их исправлять, этому противостоит все его существо.
Работа художника – пытаться увидеть за материей, за опытом, за словами нечто другое – работа, совершенно противоположная той, что совершается в нас каждое мгновение, когда мы, словно предав себя самих, оказываемся во власти самолюбия, страстей, рассудка и привычек, которые загромождают, а в конечном итоге и прячут совсем наши истинные ощущения под грудой всякого рода терминологией, практических целей, что мы ошибочно называем жизнью. В сущности, это сложное искусство – единственно живое искусство.
Каким бы возвышенным чувством он ни смутил, — в тебе пробудится женщина, и ты погибнешь. Только холод мудрости, только спокойное созерцание неизбежной гибели всего живущего, — этого пропитанного салом и похотью тела, только ожидание, когда твой дух, уже совершенный, не нуждающийся более в жалком опыте жизни, уйдет за пределы сознания, перестанет быть, — вот счастье. А ты хочешь возврата. Бойся этого искушения, дитя мое. Легко упасть, быстро — катиться с горы, но подъем медленен и труден. Будь мудра.
Я искала свое озарение
В сотне прожитых мною стихов.
Мне казалось, всего лишь мгновение,
И я путь освещу ритмом слов.
И о счастье с земным притяжением
Днем мечтала с укором немым.
Ночью опыт шептал откровением,
Что в иллюзиях истины дым
Я ходила за истиной верною
По проторенным и неисхоженным,
Но меня нарекли стервой нервною
Не попутчики вовсе, прохожие.
Я метала пред ними жемчужины,
Я черствела сердечком в пути,
А потом раскрывала сконфуженно
Лепестки беззащитной души.
От себя вновь бежала неистово
В безразличие закрытых дверей.
И сиянье души серебристое,
И пророков средь близких друзей
Я искала как вдохновение
Неизбежно написанных строк.
Я искала — предназначение
Среди сотен мне данных дорог.
Как и всем мне ошибки присущи,
Но кто ищет, однажды найдёт.
И осилит дорогу идущий.
И ответит, как срок подойдет.
Чашу полную, о кравчий, ты вручи мне, как бывало.
Мне любовь казалась легкой, да беда все прибывала.
Скоро ль мускусным дыханьем о кудрях мне скажет ветер?
Ведь от мускусных сплетений кровь мне сердце заливала
Я дремал в приюте милой, тихо звякнул колокольчик:
“В путь увязывай поклажу!” Я внимал: судьба взывала.
На молитвенный свой коврик лей вино, как то позволил
Старый маг*, обретший опыт переправы и привала.
Ночь безлунна, гулки волны. Ужас нас постичь не сможет,
Без поклаж идущих брегом над игрой седого вала.
Пламя страстных помышлений завлекло меня в бесславье:
Где ж на говор злоречивый ниспадают покрывала?
Вот Хафиза откровенье: если страсти ты предашься,
Все отринь – иного мира хоть бы не существовало.
- Старый маг - здесь владелец винного погребка
(перевод К. Липскерова)
Ни дыхания, ни порыва, ни отголоска ни движения, все пусто и одичало.
Только осень лежит на сердце моем наброском, обнажаясь в моменты молчания и печали. Ничего не меняется: город, дома, статичность, солнце лижет углы им, лимонным течет по боку Я бы вычел себя из реальности. Взял и вычел. Я бы вынес себя за пределы или за скобки. Я бы стал невозможным, незримым, потусторонним, проходил сквозь людей, никогда не пытаясь быть им ни любовью, ни верой, ни знаком — пером вороньим, листопадом, маршрутом, звеном из цепи событий. Я устал, но усталость эта иного толка, чем физический спад, чем душевный поток терзаний одиночества Нет, я полон людьми настолько, что я вижу их лица с завязанными глазами.
И мой мир по частям разобран легко и просто, и мой опыт искать себя снова — неоднократен. Я молчу, возвращаюсь в дом, достаю набросок и рисую, чтоб выделить части и вновь собрать.
На Ваше имя я молиться перестала.
Я забываю ваши родинки, морщинки,
Не разлюбила, просто я устала,
Напоминает жизнь не рай поминки.
И ничего не остается, кроме жить,
Лепить события из опыта больного,
А просыпаясь, день и ночь делить,
В комод убрать ненужный, часового.
Я так мечтаю не узнать Вас вновь,
Пройти с улыбкой, а не страшной мукой.
Не зная то, что вы — любовь,
Но ставшая теперь больной разлукой.
И там внутри, уже устав рыдать,
Я дохожу тихонько до психоза.
Я так мечтаю больше Вас не знать.
Но Ваше имя въелось как заноза.
Окончен роман, можно новый писать,
Но лучше в реальности серду страдать,
Чем вдруг заблудиться случайно в сети
И время убить и его не найти.
Из памяти всё же не вытрешь увы,
Лишь судьбы запутались в мире любви
Всемирная сеть, паутина, мираж
Окутала разум, сфальшивила враз.
Ведь опыт отчаянья вдруг заманил
И в тот лишь момент он дружить предложил,
А я согласилась и в этом беда,
Что будет со мной я и знать не могла.
И боль вновь потери пришлось ощутить,
Любовь умерла издавая лишь крик.
Отчаянье, боль уходящей мечты
Он дальше уедет, мне его не найти.
Как сложно верить вновь словам,
Когда в словах звучал обман.
Неискренность в глазах мелькала
И речь пустая вновь звучала.
Красивых фраз не перечесть.
Конечно это была лесть.
Любовь фальшивая играла
И сердце верное страдало.
«Не верь!», — душа просила вновь, —
«Ведь снова испытаешь боль.
Будет опять пылать огонь
И выжигать твою любовь».
И в этой жизни не иначе
Глаза тускнеют вновь от фальши,
Ведь разум путается вновь,
Не верит он больше в любовь.
Конечно все покажет время,
Укажет оно путь к спасенью.
Наставит, в добрый путь возьмет,
А прошлое уже не в счет.
Как жаль, что время пролетая
Свой горький опыт набивает
И шрамы в сердце оставляет,
В душе надежду убивает.
Но мы живем и верим в чудо
Оно случается по всюду
Особенно, когда не ждешь,
Судьбу свою не проведешь.
Что суждено, то и случится
Пусть даже это и не снится.
Однажды счастья не тая
Полюбишь ты, а он тебя.
Не помогут «крибле-крабле!», грешный опыт бытия
Глупо сбился мой кораблик с курса кройки и шитья.
Проявив натуру сучью, жизнь явилась — и ушла.
Нидерландец мой летучий; деньги, карты, два ствола.
Всё не так и всё иначе; для других встаёт заря
И висят по реям мачо, бунтовавшие зазря.
Перекисли разносолы, пересох надежд родник.
Роджер, некогда веселый, головёнкою поник.
Ты б, кораблик мой, свободно взял да в небо воспарил.
Говорят, что это модно — без руля и без ветрил.
Не вскрывать же, право, вены, не шептать судьбе: «Я пас »,
Если есть прикосновенный рома терпкого запас.
Годы — странная поклажа, сеть зарубок на столе
Капитан без экипажа, в развалюхе-корабле
Мореходу экстра - класса свято верится в одно:
Хоть куда бы. Без компаса.
Лишь бы только не на дно.
Когда я приступаю к опыту, связанному в конце с гибелью животного, я испытываю тяжёлое чувство сожаления, что прерываю ликующую жизнь, что являюсь палачом живого существа. Когда я режу, разрушаю живое животное, я глушу в себе едкий упрёк, что грубой, невежественной рукой ломаю невыразимо художественный механизм. Но переношу это в интересах истины, для пользы людям. А меня, мою вивисекционную деятельность предлагают поставить под чей-то постоянный контроль. Вместе с тем истребление и, конечно, мучение животных только ради удовольствия и удовлетворения множества пустых прихотей остаются без должного внимания.
Мне нравится весна, но она чересчур юна. Мне нравится лето, но оно слишком надменно. Поэтому более всего я люблю осень, когда листья чуть желтеют, их оттенки ярче, цвета богаче, и всё обретает налёт печали и предчувствия смерти. Её золотое богатство говорит не о неопытности весны, не о власти лета, но о зрелости и благожелательной мудрости надвигающейся старости. Осень ведает о границах жизни и полна довольства. Из осознания этих границ, из богатства опыта возникает симфония цвета, его изобилие, где зелёный говорит о жизни и силе, оранжевый – о золотистом удовлетворении, а пурпурный – о смирении и смерти.
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Опыт» — 873 шт.
