Цитаты в теме «вес», стр. 2 ▷ Socratify.Net

Здесь лапы у елей дрожат на весу
Здесь птицы щебечут тревожно,
Живешь в заколдованном диком лесу,
Откуда уйти невозможно,

Пусть черемухи сохнут бельем на ветру,
Пусть дождем опадают сирени,
Все равно я отсюда тебя заберу,
Во дворец, где играют свирели,

Твой мир колдунами на тысячи лет,
Укрыт от меня и от света,
И думаешь ты, что прекраснее нет,
Чем лес заколдованный этот,

Пусть на листьях не будет росы по утру,
Пусть луна с небом пасмурным в ссоре,
Все равно я отсюда тебя заберу
В светлый терем с балконом на море,

В какой день недели,В котором часу,
Ты выйдешь ко мне осторожно,
Когда я тебя на руках унесу,
Туда, где найти невозможно,

Украду, если кража тебе по душе,
Зря ли я столько сил разбазарил,
Соглашайся хотя-бы на рай в шалаше,
Если терем с дворцом кто-то занял.

Как тяжесть собственного тела носишь, не замечая ее веса, и чувствуешь каждую постороннюю тяжесть, так точно не замечаешь и собственных пороков и недостатков, а видишь только чужие. Для этого каждый человек имеет в другом зеркало, в котором он может ясно разглядеть свои собственные пороки, недостатки и всякого рода дурные и противные стороны. Однако он большею частью поступает при этом, как собака, которая лает на зеркало в том предположении, что видит там не себя, а другую собаку.

Человек родился - на руку - пометку:
Дата, время суток, точный рост и вес...
Словно в магазине кукла с этикеткой,
Только это чудо послано с небес.

Человек уходит – номерок на ногу:
Час, причина смерти, возраст, дата, пол...
Вот и все, что нужно, чтоб вернуться к Богу,
Голым он приходит... и уходит гол.

Счастье, что в стоге иголка.
Счастье, что тонкая нить.
Можно искать его долго.
Рядом оно может быть.
Нить натяни — оборвется.
Счастье, что хрупкий хрусталь.
Стукнешь слегка — разобьётся.
И потерять его жаль.
Счастье найти не так просто.
Всем, распознать не дано
Счастье без веса, без роста
В сердце весомо оно

Мы от любви теряем в весе.
За счёт потери головы
И воспаряем в поднебесье,
Откуда падаем, увы.***

Живое чувство, искры спора,
Игры шальные ощущения
Любовь — продление разговора
Иными средствами общения.***

Разбираться прилежно и слепо
В механизмах любви и вражды —
Так же сложно и столь же нелепо,
Как ходить по нужде без нужды.***

У любви не бывает обмана,
Ибо искренна страсть, как дыхание,
И божественно пламя романа,
И угрюмо его затухание.

На любое золото весы найдутся.

Красота - мгновение краткого усыновления.
Диалог её всегда перетекает из острого
И тонкого звучания своего,
Смешивая все элементы, в неповторимое.

Так дерево никогда не выращивает все ветви
В одном и том же направлении.
Так мёд по трещинам вербы греет росток.
Так глаза в темноте поют дальше нот.

Так по позвонкам амфор, проникая
В дрожь агоний, разливается строка
По длине дыхания.Так в скорости,
Отделяющей вес строки, от её написания,

Летит стрела до звона с осторожной тонкостью.
Так оборачивается вес часов на зов поэзии.
Не переписать по каплям.
Нитями шёпота плакать по пыли.

Дождь стучит как-будто перечитывает
Неповрежденное отражение моего сердца.

Вся Европа составила бы один народ, одно семейство. Везде были бы одни законы, одни деньги, одна мера весов. Я бы потребовал, чтобы не только моря, но и все реки были бы открыты для всеобщей торговли, чтобы войска всех держав ограничились одной Гвардией Государей. Своего сына я сделал бы со царствующим императором. Кончилось бы мое диктаторское правление и началось бы конституционное. Париж стал бы столицей мира.

Мы в суете спешим куда-то, но всё же хочется чудес. Желаю всем дожить до даты где возраст обогнал бы вес

Одно рисовое зерно склоняет чашу весов. Один человек может стать залогом победы или поражения.

Поездка – это весы (для) характера.

Когда истину раскладывают по полочкам, полки обретают вес, а истина его теряет.

Разумеется, мы не можем доподлинно знать, каково именно наше предназначение. Но что с того?! Да, Бог не высылает инструкций. Было бы даже глупо, если бы Он стал перед нами отчитываться! Просто мы должны помнить, что оно — это предназначение — у нас есть.
Вот почему тебе нет нужды переживать смерть. Более того, тебе даже не нужно гнаться за жизненным опытом — все успеть, вес попробовать. Это ничего не решит, и так ты ничего, не узнаешь.
Но достаточно тебе просто помнить о том, что ты нужна, жить с этим, и тогда ты непременно ощутишь смысл своей жизни. Он откроется тебе, как непреложная истина. И это будет истина о тебе, твоя истина.

Вот такая хрень, мой друг, вот такая
И как это изменить, нет идеи.
Я во всем тебе, мой друг, потакаю.
Даже в том, что ты не ведаешь, где я.

Абсолют не держит веса пространства.
Небеса ложатся серой бумагой,
На которой мне завещано «странствуй».
Вот и странствую — ни дома, ни флага.

А ветра бывают так безутешны
И они порой лишаются силы.
Да, своя рубашка ближе, конечно.
А моя ну что моя износилась.

Я молчу. Ты все равно не услышишь,
Как дожди опять меня выбирают
Потому что вероятней и ближе
Но они непостижимо стирают

Между нами невозможную схожесть,
Как единственную нашу примету.
Мы друг к другу больше в души не вхожи,
Как закрытые туманом планеты.

И твои звонки похожи на милость —
Торопливы, коротки и не часты.
И во мне, не знаю что, надломилось,
И как-будто разлетелось на части

И уже, наверно, больше не важно.
Потому что мы случились чужими.
Только знаешь, друг мой, если однажды
Ты паролем назови мое имя.

Я становлюсь податливей и тише
Я замираю птицею в руках,
И чувствую с улыбкой, как ты дышишь
На пёрышки, зарывшись в волосах

Как будто бы сто зим и сто апрелей
Незримо прошумели за спиной,
Как будто мы всю жизнь вот так сидели —
Обнявшись

Не размыкая рук, сердец и мыслей,
Укутаны друг в друга на века.
И даже по ночам старались сниться
Лишь вместе засыпающим Богам

Отныне за границами реала
Не мог нас разлучить короткий сон:
Ныряя в темноте под одеяло,
Синхронно мы дышали в унисон

Найдя себя друг в друге преумножив
Бубенчиками детских голосов,
Как прежде, колдовали осторожно
Над чашами таинственных весов

Не в силах уяснить: какою мерой
Измерить необъятную любовь,
Поднявшую доверие до веры
За гранью обещаний или слов.

Фрагмент времени в вечности,
Мы подобны с тобой паре любовников,
Ступающих как можно тише по крыше мира,
Чтобы узнать, что все страницы всех книг чисты.

Говорят, стихотворение должно убить тебя
И только после этого ты сможешь его написать,
Но слово не умирает, когда произнесено,
Оно только начинает жить.
***
В путеводителе по темноте мира
Должна появиться звезда.
Жизнь проста для сердца,
Она бьется, пока может.

Дождь впитывает одежду,
Из шелковых коконов
Поэзии возникает новая поэзия.
Словно монах, освещающий свиток –

На опавших руках кесарева рана листвы
Листья вздыхают всегда один раз,
Их слова любят тенистые комнаты, мягкую тишину,
В неё они приходят переплетаться в фразы...
***
Взгляд стирается...Что-то подчеркивает мысли,
Которые взрослели рядом с голыми ночами,
И вес, утомленный моим весом,
Отдает себя священным играм.
Профиль ночной пропасти аромата.
Люди делятся на два вида -
Сумасшедшие сверчки
Или израненные светлячки.
Прообраз лица приходит рассеянным,
В глубоком вдохе святости
Его ночи весят как камни в траве времени.
***
Молоко, пролитое из банки на стол –
Как будто что-то спустилось на чужую территорию
Мир - большой лабиринт в руинах.
И ладан чувства усерднее
Размахивает кадилом строк,
Произнося ещё один фрагмент молитвы.
Она даёт понимание что пустота,
Которой мы переполнены, нас не ждёт.
Она срывает наши черноты
И преследуют нас яркостью
Она находит слова, которые
Говорят только с нами.
И наши глаза тают и плачут,
И мы плывём сквозь оттепель,
Чтобы продолжить жить.
Она - то убежище, те мягкие зеркала,
Где мы будем прятаться после слёз.
На пляже Белых Камней
Любовь оживила алые стихи в моей крови...
И когда я поднял глаза, я понял,
Что страницы становятся как огонь,
Чтобы потом, отпустив нас, хранить наш пепел.

Гармоничное равновесие мы воспринимаем как справедливость. Поэтому Правосудие изображают в виде фигуры, держащей в руке весы с двумя чашами.

Прежде чем прийти в равновесие, чаши весов должны колебаться.

На чаше весов легкий характер перевешивает тяжелый.

Не зависит размер души
От размеров и веса тела!
Для меня люди те хороши,
С кем в разведку сходить бы хотела!